Сомов и другие - Страница 4
4
Д р о з д о в. Всегда готов! (Идут, Миша за ними.)
С о м о в. Хотите кофе, Иван Иванович?
Т е р е н т ь е в (глядя вслед уходящим). С удовольствием. С удовольствием.
С о м о в. До свидания. (Ушёл.)
Т е р е н т ь е в. Погода-то, Лидия Петровна, а? Отличная погода!
Л и д и я. Очень хорошая погода.
Т е р е н т ь е в. Именно! Это... эта женщина - кто такая?
Л и д и я. Учительница в Селищах, подруга моя.
Т е р е н т ь е в. Та-ак. Что же это я её не видал раньше?
Л и д и я. Да она здесь только с осени и недавно воротилась из Москвы...
Т е р е н т ь е в. А вы... давно знаете её?
Л и д и я. В гимназии учились вместе.
Т е р е н т ь е в. В каком городе?
Л и д и я. В Курске.
Т е р е н т ь е в. Ага! Вот оно что!
Л и д и я, Что это вас обрадовало?
Т е р е н т ь е в. Тут... случай такой! Черносотенный городок! Я был в нём при белых.
Л и д и я. Ужасные дни!
Т е р е н т ь е в. Да, на войне страшновато. Особенно - ежели отступать. Наступать - это очень легко.
А р с е н ь е в а (возвращается). Ну, Лида, мне нужно идти в село.
Т е р е н т ь е в. Погодите-ко, позвольте... то есть - извините! Ведь вы - дочь доктора Охотникова?
А р с е н ь е в а. Да. Но я вас не помню...
Т е р е н т ь е в. Ну - где же помнить! Однако это я самый лежал у вас, в квартире, в Курске, раненый...
А р с е н ь е в а. Фёдор... забыла как! Узнать вас трудно.
Т е р е н т ь е в. Ещё бы! Почти восемь лет прошло. К тому же я тогда был Степан Дедов, а настоящее имя моё Иван Терентьев. И растолстел, всё в автомобилях живу. Вот видите - встретились, а? Чёрт знает что! Учительствуете?
А р с е н ь е в а. Да.
Т е р е н т ь е в. Так. В партии?
А р с е н ь е в а. Нет.
Т е р е н т ь е в (несколько огорчён). Почему?
А р с е н ь е в а. Сразу не расскажешь.
Т е р е н т ь е в. А я думал, что вы, после того - в партию! Ваше поведение...
А р с е н ь е в а. Ну, какое же поведение!
Т е р е н т ь е в. Однако - риск!
А р с е н ь е в а. Тогда не одна я рисковала.
Т е р е н т ь е в. Нашли бы меня у вас - пуля вам или - вешалка... Ну, а отец?
А р с е н ь е в а. Его, как врача, мобилизовали белые, а на другой день какой-то пьяный офицер застрелил его...
Л и д и я. Как ты... спокойно!
Т е р е н т ь е в. Та-ак! Хороший был человек! (Лидии.) "Вы, говорит, желаете жить? Ну, так делайте что вам велят!" (Смеётся.) Вот история! И даёт рыбий жир. Противная жидкость, да и команда эдакая: делай, что велят! А я с девятнадцати лет делал чего не велят, и мне уже было двадцать семь. В тюрьме сидел, в ссылке был, бежал, работал нелегально, считал себя совсем готовым человеком. И - вдруг: делай что велят, пей рыбий жир! Положим, кроме рыбьего жира, питаться нечем было. (Арсеньевой.) Его ведь звали Иван Константинович? Что ж, Катерина Ивановна, - по всем правилам нам следует возобновить знакомство?
А р с е н ь е в а. Я - не прочь.
Т е р е н т ь е в. Чудесно! (Лидии.) Заговорили мы вас? То есть это я заговорил...
Л и д и я. Нет, что вы! Мне интересно... Хорошо встретились вы...
Т е р е н т ь е в. Хорошо? Да, бывает.
Д р о з д о в (за террасой). Катерина Ивановна - ждём! Ваня всегда с дамами.
Т е р е н т ь е в. Это - с больной головы на здоровую.
Д р о з д о в. Ты, Ваня, с Катериной Ивановной осторожно, она человек враждебный нам.
Т е р е н т ь е в. Не верю!
А р с е н ь е в а. Не нам, а - вам, товарищ Дроздов. До свидания, Лида.
Л и д и я. Ты вечером придёшь?
А р с е н ь е в а. Нет.
Л и д и я. Приходи!
А р с е н ь е в а. Не могу, дело есть. (Идёт с Дроздовым.) Так вы не забудете?
Д р о з д о в. Всегда готов служить вам.
А р с е н ь е в а. Не мне, а ликбезу. Я в услугах ваших не нуждаюсь.
Д р о з д о в. Строго.
[Арсеньева и Дроздов уходят.]
Т е р е н т ь е в (задумчиво глядя вслед им). Ну, пойду и я. До свидания.
(Лидия одна, позванивает чайной ложкой по графину с водой.)
Д у н я ш а [входит]. Лисогонов пришёл...
Л и д и я. Вы знаете, что Николай Васильевич уехал. Пусть он идёт к Анне Николаевне.
Д у н я ш а. Он вас спрашивает.
Л и д и я. Я не могу принять его.
[Входит Лисогонов.}
Д у н я ш а (усмехаясь). А он уж кругом обошёл, старый чёрт...
Л и с о г о н о в. Разрешите, уважаемая...
Л и д и я (встаёт). Что вам угодно? Я чувствую себя плохо.
Л и с о г о н о в. Все, все плохо чувствуют себя! Местность нездоровая, болото близко, - местность эта не для интеллигентных людей... Рабочие, конечно...
Л и д и я. Вы именно ко мне, да?
Л и с о г о н о в. Именно-с! Вот вы на спектакле сожаление выразили, что теперь нельзя достать кружев старинных. Действуя по симпатии, всё можно достать! И вот-с мамаши моей кружева желал бы преподнести...
Л и д и я. Простите, я должна... распорядиться... [Уходит]
Л и с о г о н о в (прячет кружева, ворчит). Дура, дура... (Надулся, покраснел.)
(Анна Сомова, Титова.)
А н н а. Здравствуйте, Евтихий Антонович!
Л и с о г о н о в. Нижайшее почтение!
Т и т о в а. Чего в карман прячешь, Евтихий, человек тихий?
Л и с о г о н о в. Платок.
Т и т о в а. Двадцать лет человека знаю и - хоть бы что! Замариновался, как гриб в уксусе.
Л и с о г о н о в. В слезах замариновался.
Т и т о в а. Чужих слёз ты много пролил, это известно!
Л и с о г о н о в. Любишь ты, Марья Ивановна, насмешки...
Т и т о в а. А что мне любить осталось?
А н н а. Лидия сказала - кружева продаёте?
Л и с о г о н о в. Я? Нет. То есть я хотел... но могу и продать.
А н н а (рассматривает кружева). Русские...
Л и с о г о н о в. Не знаю-с. (Титовой.) Нам, обойдённым людям, смеяться друг над другом не следовало бы.
Т и т о в а. Разве я со зла смеюсь? Я - от удивления. Гляжу вот на тебя, сома, и - смешно: как это сом допустил, что ерши на сухое место загнали его и стал он ни рыба, ни свинья?
А н н а. Марья Ивановна грубовато говорит, такая у неё манера, а говорит она всегда умно.
- Предыдущая
- 4 / 19
- Следующая